Pietà. Michelangelo

В своей скульптуре Pietà Микеланджело обратился к теме, которая до той поры трактовалась преимущественно в странах к северу от Альп, в форме так называемого Vesperbild, где изображение страдания всегда связывалось с идеей искупления. Теперь же двадцатитрехлетний художник, напротив,  предложил невиданное ранее изображение Мадонны с Мертвым Сыном. У неё юное лицо, но это не признак возраста, она дана как бы вне времени. Мария лишь чуть склонила голову над сыном, тело которого, лишенное жизни, удобно расположилось на её коленях, «и пусть и в голову не приходит кому-либо увидеть обнаженное тело, выполненное столь искусно, с такими прекрасными членами, с отделанными так тонко мышцами, сосудами, жилами, одевающими его остов, или увидеть мертвеца, более похожего на мертвеца, чем этот мертвец. Здесь и нежнейшее выражение лица, и некая согласованность в привязке и сопряжении рук, и в соединении туловища и ног, и такая обработка кровеносных сосудов, что поистине повергаешься в изумление, как могла рука художника в кратчайшее время так божественно и безукоризненно сотворить столь дивную вещь» (Вазари) Слова Вазари о «божественной красоте» произведения должны быть поняты в возможно более буквальном смысле, для того чтобы в максимальной степени постичь смысл этой группы. Микеланджело убеждает самого себя и нас в божественной природе и божественном значении изображенных фигур, сообщая им совершенную красоту в соответствии с человеческими критериями прекрасного и именно поэтому красоту божественную.