Il colore blu secondo gli usi sociali, artistici e religiosi è molto insolito. Rispetto ai colori rosso, giallo, ocra e nero con i quali furono realizzati le prime pitture parietali (http://olgastudio.com/?p=5415) il blu comparì nelle opere umani dopo molti millenni. Come dice Michel Pastoureau: «Pur largamente presente in natura dalla nascita della Terra, questo è un colore che l’essere umano ha riprodotto, fabbricato e padroneggiato tardi e con difficoltà… Rispetto al rosso, al bianco e al nero, i tre colori «di base» di tutte le società antiche, la sua dimensione simbolica era troppo debole per significare o trasmettere delle idee, per suscitare emozioni o impressioni forti…»
A causa di poche testimonianze disponibili sul blu gli storici del XIX secolo si chiedevano se la gente dell’antichità vedesse questo colore. La prima conferma della tintura dei tessuti si riferisce al 6-4 millennio a.C. e viene dall’Asia e dall’Africa. Il pigmento rosso arriverà in Europa solo alla fine di 4.000. La fonte del colorante è principalmente vegetale (la garanza), che sembra il modo di tintura più antico, insetti (il chermes) e alcuni molluschi. In certi documenti storici la parola ‘colore’ significava’ rosso’. Il ruolo centrale del rosso si manifesta molto prima dell’avvento della storia romana. C’erano anche bianco e nero, colori attorno ai quali fino al Medioevo, si formavano certi codici simbolici. Il tessuto tinto rappresentava a lungo il rosso (questa connessione è particolarmente visibile in russo), il tessuto bianco è un simbolo di non verniciato, ma pulito e puro, il nero simboleggiava il tessuto non tinto ma sporco o imbrattato. Il nero era un colore cupo, il rosso era denso e il bianco era al contrario d’entrambi i colori. Pertanto, non c’era blu in questo sistema cromatico. E solo nei XII-XIII il vecchio sistema crollò e ne apparì uno nuovo basato sui sei colori, ch’è attuale fino a l’ora.
Синий цвет является очень молодым и имеет короткую историю применения в художественной, религиозной и в общественной сферах. В отличие от красного, охры и чёрного, с помощью которых были выполнены первые наскальные рисунки, синий появится спустя много тысяч лет. По словам историка Мишеля Пастуро: «Несмотря на то что, синий широко присутствовал в недрах, человечество применило добытый пигмент относительно поздно… В отличие от красного, белого и чёрного — трёх базовых цветов всех древних цивилизаций, его символическое значение было слабым, чтобы иметь значимость или передавать идеи, вызывать эмоции… »
Из-за бедности имеющихся свидетельств о синем историки 19 в. задаются вопросом — а видели ли люди античных цивилизаций вообще этот цвет. Первые подтверждения об окрашивании тканей относятся к 6-4 тыс. до н.э. и приходят из Азии и Африки. В Европу красный пигмент придёт лишь в конце 4 тыс. Источником колоранта являются в основном растения (марена), насекомые (кермес средиземноморский) и некоторые моллюски. В отдельных исторических документах слово цветной означало красный. Первенство красного проявляется задолго до появления римской истории. Там же присутствовали белый и чёрный, цвета, вокруг, которых вплоть до Средневековья сложился определённый символический кодекс. Если ткань была окрашена — она была красной (в русском языке особенно видна эта связь [красить — красный]), белая ткань — символ некрашеного и чистого, чёрный — символ некрашеного, но запачканного. Так чёрный был символом мрачного, красный — насыщенного, а белый ни тем и ни другим, противопоставлялся обоим цветам. Поэтому в этой цветовой системе не было места синему. И лишь в 12-13 вв. старая система рухнет и возникнет новая на шести цветах, используемая до сих пор. http://olgastudio.com/?p=5479
Сегодня этого художника сложно назвать малоизвестным. Малейшее упоминание его имени гарантирует успех выставке. Микеланджело Меризи творил под именем Караваджо, мастер, слава которого сделала его бессмертным. Но так было не всегда. Он был забыт с конца ‘600 до ‘900 включительно. Лишь в конце 50-х годов прошлого века известный историк Роберто Лонги открыл дорогу новому триумфу художника.
«Согласно историографии начала ХХ века, Меризи был одной из ведущих фигур периода, отмеченного политическим угнетением и торжеством Контрреформационной церкви», — объясняет Франческа Каппеллетти, профессор истории современного искусства в Университете Феррара и автор Караваджо. Похожий портрет (Electa).
В том, чтобы он канул в Лету до двадцатого века, поучаствовали многие, и каждая острая критика способствовала забвению. Вскоре после смерти в 1610 году слава Караваджо почти исчезла: он считался уступающим ровеснику Аннибале Карраччи, болонскому художнику в то время высоко ценимого, но, конечно, не такого великого, как он, и сегодня мало известного широкой публике. И это было только начало. Николя Пуссен (1594-1665), художник, который во времена Людовика XIII был старшим как в Париже, так и в Риме Барберини, дошел до того, чтобы утверждать, что Караваджо пришел в мир, чтобы уничтожить живопись. Преувеличенное заявление, не так ли? В глазах его недоброжелателей Меризи смог изобразить только своих соплеменников (то есть «мерзкое, вульгарное человечество»), в то время как настоящие художники написали историю, или священные сцены или дела великих людей и героев. Удивительно как меняются со временем вкусы и предпочтения…
Oggi questo pittore difficilmente può essere definito uno che poco conosciuto. La minima menzione del suo nome garantisce il successo della mostra. Michelangelo Merisi, detto Caravaggio, il maestro di fama, che lo rese immortale. Ma non è sempre stato così. Ha subìto un autentico oblìo dalla fine del Seicento al Novecento inoltrato. E a risuscitarlo negli anni Cinquanta del secolo scorso è stato un leggendario storico dell’arte italiano, Roberto Longhi, aprendogli la strada di un nuovo e indiscutibile trionfo.
«Secondo la storiografia dell’inizio del XX secolo, il Merisi è stato uno dei protagonisti esemplari di un periodo segnato dall’oppressione politica e dal trionfo della Chiesa controriformata», spiega Francesca Cappelletti, docente di Storia dell’arte moderna all’Università di Ferrara e autrice di Caravaggio. Un ritratto somigliante (Electa).
A spingerlo nel dimenticatoio fino al Novecento ci si misero in molti, e ogni critica pungente contribuì a questa sorta di moderna damnatio memoriae. Già poco dopo la morte, avvenuta nel 1610, la sua fama era in ribasso: veniva considerato inferiore al coevo Annibale Carracci, artista bolognese all’epoca stimatissimo ma non certo un gigante come lui, e oggi poco conosciuto dal grande pubblico. Ma era solo l’inizio. Nicolas Poussin (1594-1665), artista che ai tempi di Luigi XIII andava per la maggiore sia a Parigi sia nella Roma dei Barberini, si spinse a dire che Caravaggio era venuto al mondo per distruggere la pittura. Affermazione esagerata? Agli occhi dei suoi detrattori il Merisi era capace di ritrarre soltanto i suoi simili (e cioè la “vile, volgare umanità”), mentre i veri artisti dipingevano historia, ovvero scene sacre o gesta di grandi uomini ed eroi. È incredibile come cambino nel tempo i gusti e le preferenze…
(basato sui materiali del FocusStoria Collection ottobre 2018)
La scoperta della porpora. Nella Grecia antica circolavano molte leggende in merito alla scoperta della porpora e al suo inventore. Le tradizioni artistiche e letterarie dell’età moderna, invece, ne hanno mantenuta una soltanto: il cane di Ercale, dopo aver frugato nella sabbia di mare in cerca di molluschi commestibili, tornò dal padrone col muso tinto di rosso. È questa la scena rappresentata da Theodoor van Tulden, che collaborò con Rubens per una serie di dipinti mitologici commissionati da re Filippo IV di Spagna.
С открытием пурпурного пигмента в Древней Греции были связаны многие легенды. В живописных традициях из великого множества сохранилась лишь одна. Однажды пёс Геракла вернулся к хозяину после поисков съедобных моллюсков. Морда животного была красного цвета. Именно этот момент представлен на картине Теодора ван Тюлдена, который трудился совместно с Рубенсом над серией картин с мифической тематикой по заказу короля Испании Филиппа IV.
